Повелительница Тьмы [СИ] - Анастасия Ковальчук

— Я не могу… — прошептала я, опуская оружие. — Я не могу тебя…

Он схватил мою руку и с силой дернул на себя… Порывисто вздохнул, когда холодная сталь вошла в его грудь, и опустился на каменный пол.

— Живи… — еле слышно выдохнул демон и с силой выдернул окровавленный кинжал. — Я всегда буду…

Но он не успел закончить. Его светло-зеленные глаза медленно закрылись…

— Не-е-ет! — закричала я и рухнула рядом.

Над его телом поднялся черный туман и растворился в воздухе. Это дух Исавии покинул его тело…

— Не умирай, — шептала я, пытаясь зажать кровоточащую рану над сердцем. — Пожалуйста, не умирай, только не умирай!

Я плакала, слезы капали и смешивались с кровью. Я взахлеб говорила что-то Даймону в надежде, что он меня услышит.

— Не умирай… — прошептала я и всхлипнула. — Я…

Я поняла как он мне дорог, я поняла, что не смогу без него жить. Я поняла, что он всегда приходил на помощь, если я была в беде. Всегда поддерживал, понимал… Это он перенес меня в этот мир, приняв на себя половину боли и страдания.

Я еще сильнее зарыдала, бездумно повторяя:

— Даймон… Не умирай…

Неожиданно я вспомнила слова старухи, на которую невероятно обозлилась: «Смерть ждет тебя в конце этого пути. Но только от тебя зависит, сделаешь ты это сама, или тебя принудят»… Я тогда не поняла этих слов. И возмутилась, как я сама смогу умереть? Но теперь я поняла…

Я медленно вздохнула и склонилась над Даймоном.

— Мне когда-то сказали, что те, кто владеет стихией Жизни, могут воскресить…

Я сжала его руку и страстно пожелала, чтобы он ожил. Чтобы он вновь усмехался, взъерошивал свои светлые волосы, щурил глаза от зимнего солнца… Все вокруг засияло белым пламенем. Я опустилась рядом с демоном, чувствуя, как силы покидают меня. Медленно, но верно, они перетекали в Даймона. Рана на его груди стала затягиваться на глазах. Мне стало трудно дышать, каждый вздох сопровождался острой болью в легких. Странная пустота окутала мое тело. Я почувствовала, как он шевельнулся рядом, и с облегчением отдала последнюю крупицу энергии. Вокруг сгустилась тьма…

Эпилог

Я проснулась со слезами на глазах и села. В голове пульсировала только одна мысль: «Он жив? Он жив?!» Я дотронулась до кулона и чуть улыбнулась, потом перевела взгляд на свой рабочий стол, там лежало две книги. У меня перехватило дыхание, когда я узнала в одной Золотую книгу.

— Не может быть… — прошептала я и вскочила, путаясь в одеяле.

Но это была она. Я быстро открыла вторую книгу, напряженно вчиталась в последние строчки, которые медленно появлялись на бумаге…

— Жив, — выдохнула я. — И… это еще не конец книги. И все-таки все закончилось хорошо!

И словно в насмешку моим словам, на тумбочке зазвонил будильник.

— Что-оу? — возмутилась я. — Как это уже шесть утра?! О боже! Проверка по истории! Но я же уже ничего не помню!! Это конец, — скорбно поведала я книге. — Жизнь не справедлива. Хотя…

Часть 3

Собираю наши встречи, наши дни, как на нитку — это так долго.

Я пытаюсь позабыть, но новая попытка колет иголкой.

Расставляю все мечты по местам —

Крепче нервы, меньше веры день за днём, да гори оно огнём,

Только мысли всё о нем и о нем, о нем и о нем…

…Понимаю, что для вида я друзьям улыбаюсь — это не просто.

Я поставила бы точку, но опять запятая — это серьезно.

Разлетаюсь от тоски на куски,

На осколки — все без толку день за днём, да гори оно огнём,

Только мысли всё о нем и о нем, о нем и о нем…

Пролог

— Дайте, пожалуйста, билет на фильм «Случай любви», — протянула я деньги кассирше.

— Шестнадцать есть? — прищурилась женщина.

Я ждала этого момента всю свою жизнь…

— Вот, — я радостно протянула ей свой новенький паспорт.

— Ага, — даже не открыла его та.

Я обиделась. Фотку на паспорт три раза делала, выбирала самую красивую! А она даже не посмотрела!

— А вы откройте, вдруг это мой загранпаспорт, — сказала я. — У нас же он один и тот же, а загранпаспорта даже пятилетним делают.

— Ага, — опять сказала женщина, не притронувшись к паспорту. — Держите, — протянула она мне билет.

Я досадливо цокнула и спрятала документ в сумочку, потом вздохнула и взяла билет.

— Блин, что бы еще сделать? — пробормотала я, выйдя из здания. — Может нагрубить милиционеру, чтобы он мне штраф выписал? А то такой шедевр пропадает! — я любовно погладила сумочку.

Судьба сегодня была ко мне благосклонна, потому что по улице не спеша шел мужчина в форме.

— Дяденька! — подлетела я к нему. — А вы некрасивый! — выпалила я.

— Что? — обернулся милиционер, и я потеряла дар речи.

— Э-э… я это, пере… это… перепутала, — выдавила я.

— Да? — вежливо спросил он.

Я кивнула, не в силах оторвать от него взгляд. Он не был милиционером, на нем просто была форма Суворовского училища.

— Я это… того, пойду, — пролепетала я. — Можно?

— Конечно, — удивился парень. — Может вас проводить?

— Нет, — испугалась я. — Я сама… наверное. До свидания, — пробормотала я и быстро пошла прочь.

Повернула за угол кинотеатра и прислонилась к стене, приложив руку к колотящемуся сердцу.

— Бывает же такое, — проговорила я, а потом пригорюнилась: — Эх… Но он всего лишь похож…

Мимо опять прошел суворовец, и у меня екнуло сердце. Если бы не его карие глаза и темные волосы, то он был бы вылитым Даймоном. При воспоминании о нем, что-то больно заныло внутри. Я не видела его уже два года.… Два долгих мучительных года.

Я тяжело вздохнула.

Золотая книга на поверку оказалась пустой, абсолютно пустой. Куда-то исчезли все заклинания, заговоры, составы зелий… Кулон потускнел. Теперь, вместо синего, голубого и серебристо-белого цвета, кристаллы были бесцветными, прозрачными. Видимо амулет потерял свои магические свойства.

Я опять вздохнула, глядя вслед суворовцу. В сумочке завибрировал мобильный. Я поспешно достала его и приложила к уху.

— Да?

— Настя? — спросил мой лучший друг Женя.

— Баба Зина! — в сердцах воскликнула я. — Жень, мы знакомы более… шести лет! И ты каждый раз спрашиваешь: «Настя?» — передразнила я. — А кто же еще может поднять мой телефон?

— Не знаю, а вдруг его украли? — предположил друг.

— Тогда бы сим-ку выбросили, — хмыкнула я.

— Ну ладно. Я что звоню-то… Вы по химии тридцать третий параграф проходили?